Неточные совпадения
Когда он возвратился домой, все ждали, что поступок Фердыщенки
приведет его по малой мере в негодование; но он выслушал дурную
весть спокойно, не выразив ни огорчения, ни даже удивления.
Для того чтобы всегда
вести свои дела в порядке, он, смотря по обстоятельствам, чаще или реже, раз пять в год, уединялся и
приводил в ясность все свои дела. Он называл это посчитаться, или faire la lessive. [сделать стирку.]
—
Вели извозчику
привести пару в нашу карету, — сказал он.
— Ну вот вам и Долли, княжна, вы так хотели ее видеть, — сказала Анна, вместе с Дарьей Александровной выходя на большую каменную террасу, на которой в тени, за пяльцами, вышивая кресло для графа Алексея Кирилловича, сидела княжна Варвара. — Она говорит, что ничего не хочет до обеда, но вы
велите подать завтракать, а я пойду сыщу Алексея и
приведу их всех.
Вот они и сладили это дело… по правде сказать, нехорошее дело! Я после и говорил это Печорину, да только он мне отвечал, что дикая черкешенка должна быть счастлива, имея такого милого мужа, как он, потому что, по-ихнему, он все-таки ее муж, а что Казбич — разбойник, которого надо было наказать. Сами посудите, что ж я мог отвечать против этого?.. Но в то время я ничего не знал об их заговоре. Вот раз приехал Казбич и спрашивает, не нужно ли баранов и меда; я
велел ему
привести на другой день.
Я приехал в Казань, опустошенную и погорелую. По улицам, наместо домов, лежали груды углей и торчали закоптелые стены без крыш и окон. Таков был след, оставленный Пугачевым! Меня
привезли в крепость, уцелевшую посереди сгоревшего города. Гусары сдали меня караульному офицеру. Он
велел кликнуть кузнеца. Надели мне на ноги цепь и заковали ее наглухо. Потом отвели меня в тюрьму и оставили одного в тесной и темной конурке, с одними голыми стенами и с окошечком, загороженным железною решеткою.
Через пять минут мы пришли к домику, ярко освещенному. Вахмистр оставил меня при карауле и пошел обо мне доложить. Он тотчас же воротился, объявив мне, что его высокоблагородию некогда меня принять, а что он
велел отвести меня в острог, а хозяюшку к себе
привести.
Одну из них, богиню Молчания, с пальцем на губах,
привезли было и поставили; но ей в тот же день дворовые мальчишки отбили нос, и хотя соседний штукатур брался приделать ей нос «вдвое лучше прежнего», однако Одинцов
велел ее принять, и она очутилась в углу молотильного сарая, где стояла долгие годы, возбуждая суеверный ужас баб.
Он тотчас
велел Арине
привести больную.
Он взглянул на часы: два часа, пора ехать к Ольге. Сегодня положенный день обедать. Он мало-помалу развеселился,
велел привести извозчика и поехал в Морскую.
Илью Ильича
привели в чувство, пустили кровь и потом объявили, что это был апоплексический удар и что ему надо
повести другой образ жизни.
Страстей, широких движений, какой-нибудь дальней и трудной цели — не могло дать: не по натуре ей! А дало бы хаос,
повело бы к недоумениям — и много-много, если б разрешилось претензией съездить в Москву, побывать на бале в Дворянском собрании,
привезти платье с Кузнецкого моста и потом хвастаться этим до глубокой старости перед мелкими губернскими чиновницами.
— Мне никак нельзя было, губернатор не выпускал никуда;
велели дела канцелярии
приводить в порядок… — говорил Викентьев так торопливо, что некоторые слова даже не договаривал.
—
Приведи,
приведи ее сюда, — встрепенулся князь. —
Поведите меня к ней! я хочу Катю, я хочу видеть Катю и благословить ее! — восклицал он, воздымая руки и порываясь с постели.
Вот тогда и поставил он тоже этот микроскоп, тоже
привез с собой, и
повелел всей дворне одному за другим подходить, как мужскому, так и женскому полу, и смотреть, и тоже показывали блоху и вошь, и конец иголки, и волосок, и каплю воды.
Мы послали одного из русских проводников туда
привести лодку почтовую, а сами
велели Тимофею готовить обед: щи, вчерашнюю утку.
Некоторым нужно было что-то купить, и мы
велели везти себя в европейский магазин; но собственно европейских магазинов нет: европейцы
ведут оптовую торговлю,
привозят и увозят грузы, а розничная торговля вся в руках китайцев. Лавка была большая, в две комнаты: и чего-чего в ней не было! Полотна, шелковые материи, сигары, духи, мыло, помада, наконец, китайские резные вещи, чай и т. п.
Японцы уехали с обещанием вечером
привезти ответ губернатора о месте. «Стало быть, о прежнем, то есть об отъезде, уже нет и речи», — сказали они, уезжая, и стали отирать себе рот, как будто стирая прежние слова. А мы начали толковать о предстоящих переменах в нашем плане. Я еще, до отъезда их, не утерпел и вышел на палубу. Капитан распоряжался привязкой парусов. «Напрасно, — сказал я, —
велите опять отвязывать, не пойдем».
Я не знал, на что решиться, и мрачно сидел на своем чемодане, пока товарищи мои шумно выбирались из трактира. Кули приходили и выходили, таская поклажу. Все ушли; девятый час, а шкуне в 10 часу велено уйти. Многие из наших обедают у Каннингама, а другие отказались, в том числе и я. Это прощальный обед. Наконец я быстро собрался, позвал писаря нашего, который жил в трактире, для переписки бумаг,
велел привести двух кули, и мы отправились.
Больно уж, говорят, дерзко он суд
ведет, ну, и тоже такая гуляка, что не
приведи истинный Христос.
Мировое столкновение славянской расы с расой германской, к которому
вела вся история и которое не было непредвиденным, не может, казалось бы, не
привести к славянскому самосознанию.
Лежёня посадили в сани. Он задыхался от радости, плакал, дрожал, кланялся, благодарил помещика, кучера, мужиков. На нем была одна зеленая фуфайка с розовыми лентами, а мороз трещал на славу. Помещик молча глянул на его посиневшие и окоченелые члены, завернул несчастного в свою шубу и
привез его домой. Дворня сбежалась. Француза наскоро отогрели, накормили и одели. Помещик
повел его к своим дочерям.
Утром, как только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись на тропку. Она оказалась зверовой и шла куда-то в горы! Паначев
повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что на этот раз он был прав. Тропа
привела нас к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец пути, лошади прибавили шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы вышли на опушку леса. Перед нами была долина реки Улахе. Множество признаков указывало на то, что деревня недалеко.
— Я ничего не говорю, Александр; я только занимаюсь теоретическими вопросами. Вот еще один. Если в ком-нибудь пробуждается какая-нибудь потребность, —
ведет к чему-нибудь хорошему наше старание заглушить в нем эту потребность? Как по — твоему? Не так ли вот: нет, такое старание не
ведет ни к чему хорошему. Оно
приводит только к тому, что потребность получает утрированный размер, — это вредно, или фальшивое направление, — это и вредно, и гадко, или, заглушаясь, заглушает с собою и жизнь, — это жаль.
— Знаю: коли не о свадьбе, так известно о чем. Да не на таковских напал. Мы его в бараний рог согнем. В мешке в церковь
привезу, за виски вокруг налоя обведу, да еще рад будет. Ну, да нечего с тобой много говорить, и так лишнее наговорила: девушкам не следует этого знать, это материно дело. А девушка должна слушаться, она еще ничего не понимает. Так будешь с ним говорить, как я тебе
велю?
Он обрадовался мне чрезвычайно, обнял меня своими исхудалыми руками, долго поглядел мне в глаза каким-то не то испытующим, не то умоляющим взором и, взяв с меня слово, что я исполню его последнюю просьбу,
велел своему старому камердинеру
привести Асю.
… В Перми меня
привезли прямо к губернатору. У него был большой съезд, в этот день венчали его дочь с каким-то офицером. Он требовал, чтоб я взошел, и я должен был представиться всему пермскому обществу в замаранном дорожном архалуке, в грязи и пыли. Губернатор, потолковав всякий вздор, запретил мне знакомиться с сосланными поляками и
велел на днях прийти к нему, говоря, что он тогда сыщет мне занятие в канцелярии.
В первых числах декабря, часов в девять утром, Матвей сказал мне, что квартальный надзиратель желает меня видеть. Я не мог догадаться, что его
привело ко мне, и
велел просить. Квартальный показал мне клочок бумаги, на котором было написано, что он «пригласил меня в 10 часов утра в III Отделение собств. е. в. канцелярии».
В частном доме не было для меня особой комнаты. Полицмейстер
велел до утра посадить меня в канцелярию. Он сам
привел меня туда, бросился на кресла и, устало зевая, бормотал: «Проклятая служба; на скачке был с трех часов да вот с вами провозился до утра, — небось уж четвертый час, а завтра в девять часов с рапортом ехать».
Горничная жены пензенского жандармского полковника несла чайник, полный кипятком; дитя ее барыни, бежавши, наткнулся на горничную, и та пролила кипяток; ребенок был обварен. Барыня, чтоб отомстить той же монетой,
велела привести ребенка горничной и обварила ему руку из самовара… Губернатор Панчулидзев, узнав об этом чудовищном происшествии, душевно жалел, что находится в деликатном отношении с жандармским полковником и что, вследствие этого, считает неприличным начать дело, которое могут счесть за личность!
Нарочный гонец
привез эту скорбную
весть в Малиновец и застал всех врасплох.
Только приезжает из Полтавы тот самый панич в гороховом кафтане, про которого говорил я и которого одну
повесть вы, думаю, уже прочли, —
привозит с собою небольшую книжечку и, развернувши посередине, показывает нам.
Мне пришлось еще
вести ту же борьбу за свободу и за достоинство личности в коммунистической революции, и это
привело к моей высылке из России.
Мой приятель не тратил много времени на учение, зато все закоулки города знал в совершенстве. Он
повел меня по совершенно новым для меня местам и
привел в какой-то длинный, узкий переулок на окраине. Переулок этот прихотливо тянулся несколькими поворотами, и его обрамляли старые заборы. Но заборы были ниже тех, какие я видел во сне, и из-за них свешивались густые ветки уже распустившихся садов.
Мы, дети, беспечно рассматривали эту виньетку, но истинное значение ее поняли только на следующее утро, когда отец
велел поднять нас с постели и
привести в его комнату.
В писарском доме теперь собирались гости почти каждый день. То поп Макар с попадьей, то мельник Ермилыч. Было о чем поговорить. Поп Макар как раз был во время свадьбы в Заполье и
привез самые свежие
вести.
Немедля
велел привести пред себя всех трех злодеев — так он называл жениха, невесту и отца женихова.
Так они и в Тулу прикатили, — тоже пролетели сначала сто скачков дальше Московской заставы, а потом казак сдействовал над ямщиком нагайкою в обратную сторону, и стали у крыльца новых коней запрягать. Платов же из коляски не вышел, а только
велел свистовому как можно скорее
привести к себе мастеровых, которым блоху оставил.
Сильнее всего подействовало на Лемма то обстоятельство, что Лаврецкий собственно для него
велел привезти к себе в деревню фортепьяно из города.
В следующий раз Мыльников
привез жене бутылку мадеры и коробку сардин, чем окончательно ее сконфузил. Впрочем, мадеру он выпил сам, а сардинки
велел сварить. Одним словом, зачудил мужик… В заключение Мыльников обошел кругом свою проваленную избенку, даже постучал кулаком в стены и проговорил...
С другой стороны, его смешило, как Кишкин тащил Оксю по лесу, точно свинью за ухо. А Мина Клейменый
привел Кишкина сначала к обвалившимся и заросшим лесом казенным разведкам, потом показал место, где лежал под елкой старец, и наконец
повел к Мутяшке.
Строгий тон Таисьи вдруг точно придавил строгую старуху: она сразу размякла, как-то вся опустилась и тихо заплакала. Показав рукой за занавеску, она
велела привести девочку и, обняв ее, проговорила упавшим голосом...
Об Ване дело улаживается, Циммермана видела жена — он согласен принять его и
велел привозить молодца. — Благослови бог это начинание!
Отсюда мне нечего сообщить вам нового — одна только печальная
весть — это смерть М. Ф. Митькова. Страдания его кончились 23 октября… Буду в Красноярске и
привезу вам оттуда все подробности. Его земные счеты хорошо кончены…
Милый друг Аннушка, накануне отъезда из Тобольска Николенька
привез мне твое письмецо и порадовал меня рассказами о тебе. Он говорит, что ты чудесно читаешь, даже ты удивила его своими успехами. Благодарю тебя за эту добрую
весть — продолжай, друг мой.
Пожалуйста,
велите отыскать и перешлите запечатанным на имя моего брата Николая, в дом наш на Мойке. Скоро он будет иметь верный случай сюда. Жаль мне, что не мог он сам
привезти, хотя надеялся после последнего с вами свидания.
Последняя почта
привезла мне горькую
весть! В Варшаве кончил свои страдания брат Петр. Он, бедный наш Веньямин, не дождался меня.
В несколько дней сборы были кончены, и 2 августа, после утреннего чаю, распростившись с бабушкой и тетушкой и оставив на их попечение маленького братца, которого Прасковья Ивановна не
велела привозить, мы отправились в дорогу в той же, знакомой читателям, аглицкой мурзахановской карете и, разумеется, на своих лошадях.
Вторая приехавшая тетушка была Аксинья Степановна, крестная моя мать; это была предобрая, нас очень любила и очень ласкала, особенно без других; она даже
привезла нам гостинца, изюма и черносливу, но отдала тихонько от всех и
велела так есть, чтоб никто не видал; она пожурила няньку нашу за неопрятность в комнате и платье, приказала переменять чаще белье и погрозила, что скажет Софье Николавне, в каком виде нашла детей; мы очень обрадовались ее ласковым речам и очень ее полюбили.
Над героем моим, только что выпорхнувшим на литературную арену, тоже разразилась беда: напечатанная
повесть его наделала шуму, другой рассказ его остановили в корректуре и к кому-то и куда-то отправили; за ним самим, говорят, послан был фельдъегерь, чтобы
привезти его в Петербург.